Мы выбираем не случайно друг друга…
Решетки на клетке, съедает ржавчина и ударяет резким металлическим запахом в ноздри.
Волк ходит из стороны в сторону, смеряя шагами отведенное ему пространство. Хочется вскинуть голову и завыть, вот только толку выть находясь в заперти? Где не видно неба, не видно луны и не слышно шелеста листьев. Не слышно шагов и пения сверчков. Заточение.
Это сводит с ума. Давит на голову, отчего мутнеет перед глазами.
Вот бы сейчас бегать меж густых кустов, меж толстых стволов деревьев. Бегать в стае, среди таких же, среди родных. Но нет. Родные перестреляны и возможно украшают комнаты каких то людей. Это и волку предстоит.
Вот слышен скрип отворяемой двери, слышны шаги. Минуты сочтены.
Серый всидывает голову и воет. Воет протяжно, пока вой не превращается в хрип. В предсмертный хрип.
Он не скулил. И не жалел. Глаза стеклянеют. А в глазах ночной лес, луна и стая.
Волк ходит из стороны в сторону, смеряя шагами отведенное ему пространство. Хочется вскинуть голову и завыть, вот только толку выть находясь в заперти? Где не видно неба, не видно луны и не слышно шелеста листьев. Не слышно шагов и пения сверчков. Заточение.
Это сводит с ума. Давит на голову, отчего мутнеет перед глазами.
Вот бы сейчас бегать меж густых кустов, меж толстых стволов деревьев. Бегать в стае, среди таких же, среди родных. Но нет. Родные перестреляны и возможно украшают комнаты каких то людей. Это и волку предстоит.
Вот слышен скрип отворяемой двери, слышны шаги. Минуты сочтены.
Серый всидывает голову и воет. Воет протяжно, пока вой не превращается в хрип. В предсмертный хрип.
Он не скулил. И не жалел. Глаза стеклянеют. А в глазах ночной лес, луна и стая.